Вчера на меня напала ностальгия, я пересматривала клипы с южными любимчиками. Поняла, что скучаю по Югу, совсем его забросила. Потом масла в огонь подлила Падмини, написав статью О фильмах тамильского режиссёра Балы. В общем, решила посвятить неделю своим кумирам. Сегодня мой день начался с просмотра фильма «Адам Джон» с Притхвираджем, а закончился переводом интересного интервью Сурьи.

Сурья, вы всегда мечтали быть актером?
Вообще никогда не хотел, потому что в юности был очень неуверенным, весь в комплексах. Но, поскольку я сын актера, меня уже с 10 класса спрашивали, пойду ли я в актеры. Папа всегда говорил: «Сначала выучись, потом профессию получи, а потом хоть заиграйся в фильмах». Он всегда держал меня на коротком поводке, рассказывая о реалиях бизнеса и о том, через какую борьбу проходят даже легенды.

Итак, как началась ваша карьера?
Мои родственники работали в текстильной промышленности, и я загорелся этой сферой. Получил диплом в области коммерции и около трех лет проработал мерчандайзером. Потом мне просто стало скучно, я понимал, что не смогу так всю жизнь. Мне каждый день хотелось что-то другое; что-то творческое. У меня не было таланта в актерской игре, но когда сэр Мани Ратнам и сэр Васант (режиссер дебютного проекта Сурьи Nerukku Ner) заметили меня, они сказали: «Сделаем фотосессию», и я пошел. Мани, посмотрев фото, произнес: «Ты подходишь на 200%». Кроме того, на тот момент мне очень нужен был 1 крор, чтобы начать собственное дело; от отца я бы взять не смог. Это было как в омут с головой — я играл, ничего не зная о том, как это делается, несмотря на то, что был сыном актера.

Сурья в фильме «Нанда»

Какую роль в решении играет ваш отец?
Когда я только начинал, решения сыграть в фильме принимал отец. Но все изменил один случай. Однажды он взял аванс и сказал, чтобы я готовился к роли в экшене. Когда я пришел на съемки, экшеном там не пахло. Фильм был огромным провалом, после чего я взял ответственность за выбор на себя. Папа даже сегодня смотрим мои фильмы только в кинотеатре со зрителями. И очень критично оценивает. Сначала звонит режиссеру, оператору, и потом только мне. Мама реагирует совсем не так! Посмотрит фильм молча, а потом спокойно занимается домашней работой. Я ей звоню, говорю: «Эй, мам, твой сын — актер. У него только что вышел фильм. Не надо так со мной, скажи что-нибудь!». И она отвечает: «Мне не нравится, что ты умираешь в фильме. Я не могу говорить об этом».

Какими были ваши ранние годы карьеры?
Первые четыре года неудачными — провал за провалом… Но благодаря режиссеру Бале я получил уверенность и новые перспективы. Нанда был моим восьмым фильмом. Я узнал нюансы: о том, как играть и вести себя перед камерой; о том, что даже моргание человека может многое передать. Работа заняла год-полтора, но была похожа на обучение в университете. Бала из школы Балу Махендры; его работа совершенно другая. Фильм очень высоко оценили и зрители, и критики. Это переломный момент в моей карьере. Я начал серьезно относиться к актерскому мастерству и разборчиво подходить к проектам. Больше не хотел сниматься во всем подряд. Сразу после Нанды мне предложили Ворон и ворон: Полиция и Гаджини. Это интересно: Гаджини 2008 Vs Гаджини 2005. Рецензия Pol’а

Как вы выбираете фильм?
Признаюсь, я смотрел не так много фильмов. Мне главное, чтобы режиссер был хорош. Я буду работать даже с режиссером-дебютантом, если сценарий длостойный. Если мне что-то не интересно спустя пару минут рассказа, то увы — не мое кино. Еще обращаю внимание на персонаж, фон должен быть совершенно другим, и поведение героя новым для меня. Это должен быть хороший семейный фильм.

Сурья и Викрам в фильме «Сын Бога»

А как вы выбрали «Сын Бога»?
Я не выбирал — слепо доверился Бале. Он сказал, что собирается дать мне роль, которую я никогда в жизни не играл. Я только знал о характере своего героя, а о сценарии не слышал даже краем уха. После Ворона это было шоком для зрителей! Полный контраст с тем, что я сделал до того. Сын Бога заслужил много уважения.

У вас есть актеры-вдохновение?
Камал Хасан. Он всегда бросает вызов самому себе, рвет все шаблоны. Именно поэтому его фильмы незабываемы. Я лично не хочу, чтобы люди спрашивали меня: «А в каком фильме вы снимались полгода назад?» Мне нравится, что зрители помнят мои фильмы.

Что вы думаете о своем дебюте в Болливуде «Магия крови»?
Я не считаю его дебютом. Мне нужен был другой фильм, и я понял, что не смогу сделать его на тамильском языке. Я всегда был поклонником Рама Гопала Вармы, мне понравилась, как он рассказывал эту историю, а также его стиль кинопроизводства. Я не особо слежу за фильмами на хинди, поэтому не знал, как зрители примут это кино, но, по крайней мере, для тамильцев это был новый фильм.

Насколько важен для вас Болливуд?
Ну, я бы хотел, чтобы за моей работой следили по всей стране. Признание — замечательная вещь! К сожалению, я не говорю на хинди, и иногда чувствую себя чужаком. У меня много работы в Колливуде, мне ближе тамильские проекты, но если мне предложат что-то действительно хорошее на хинди, я бы хотел быть частью этого.

Вы заметили какие-либо различия между работой в Мумбаи и на Юге?
В Мумбаи почти как в Голливуде. Здесь фильмы могут быть сняты для любой аудитории, и все же иметь успех. Есть мультиплексная аудитория, которая принимает любой образ жизни героев. Но в тамильском кинематографе нужно удовлетворить вкус всех — будь то городской или сельский житель. Я снимаюсь в высокобюджетных лентах, поэтому нам очень важно обеспечить возврат средств из всех центров.

Традиционно тамильская киноиндустрия тесно связана с государственной политикой. Вы видите себя политиком в будущем?
Вообще не вижу. Независимо от изменений, которые я хочу в обществе, я счастлив здесь и сейчас.

По материалам The Times Of India
Перевод Милы, специально для проекта «Влюбленные в Болливуд»

Copyright 2018 bollywoodtime.ru. All rights reserved. Все права защищены. Полное или частичное копирование материалов запрещено. При согласованном использовании материалов необходима активная ссылка на ресурс.