Великий Радж Капур. Начало творческого пути
В юности я смотрел очень, очень много фильмов. Выигрывал призы на конкурсах ораторского искусства и всё ещё много ел. Мое сердце никогда не занимала учеба и я ненавидел латынь, мой второй язык. Помню, в школе разгорелась дискуссия на тему: «Зачем возрождать мёртвые языки? Пусть остаются мёртвыми», и я выступил за это движение.
А на предварительном экзамене благополучно завалил ту самую латынь и был возмущен перспективой того, что мне придется остаться на второй год и потом снова сдавать этот ужасный предмет. Не могу описать то состояние, в котором я возвращался домой после своей неудачи. Мы тогда жили в Матунге и я добирался электричкой. Так вот в голове у меня была только одна мысль — покончить с собой.
Поезд внезапно остановился прямо перед моей остановкой. Люди в спешке куда-то выбежали. Я решил тоже выйти и посмотреть. И увидел сбитого мужчину, который лежал в луже собственной крови. Мне стало так плохо от этого зрелища, что вместе с тошнотой к горлу подкатило содержимое желудка. Но я заставил себя смотреть на него. Смотреть и понимать, что жизнь — это Божий дар! Болезненные мысли о смерти сразу выветрились у меня из головы.
Я приехал домой и признался отцу, что провалил экзамен.
— Все в порядке, — философски сказал он. «У тебя есть следующий год».
Затем я набрался смелости и рассказал ему то, о чем собирался сказать в течение нескольких месяцев.
«Пап…», — робко начал я. Я хочу снимать кино. Хочу быть режиссером, продюсером и актером. Но у нас нет учебного заведения для обучения на эти специальности. Поэтому вместо того, чтобы тратить следующие пять лет на изучение чего-то, чему я не хочу учиться, я хотел бы сразу начать работать в студии».
Отцу понравился мой аргумент. Я многим ему обязан за то, что он понял меня. На следующее утро я уже осваивался в Ranjit Studio в качестве третьего помощника Кидара Шармы. Сначала это была Ranjit Studios, затем Bombay Talkies, потом Театр Притхви и, наконец, сцена.
А потом я написал свой первый «дневник» — сценарий фильма «Испепеляющая страсть», который стал для меня очень личным. Но дистрибьюторы отказывались от сотрудничества. Один из них заснул, так ему было скучно. Другой сказал: «Этот фильм не будет показан ни на одной территории. Я могу предложить только пятнадцать тысяч рупий за Восточный Пенджаб».
И только один бомбейский дистрибьютор, мистер Бабубхай Мехта остался в восторге. «Независимо от того, пойдет этот фильм или нет, — сказал он, — я должен получить его любой ценой».
С тех пор прошло десять лет. Это были самые насыщенные годы моей жизни, богатые личным опытом, полные жизни и энергии. По темпераменту я не приспособлен к созданию фильма по частям. Я должен постоянно общаться с коллегами, выбирать музыку, спорить о сюжете и ситуациях, создавая картину в целом с помощью видения и воображения. Умы моих коллег должны быть в гармонии с моим.
Моя работа всегда была моей жизнью, и я НИЧТО без камеры, света прожекторов, длинных лент кинопленки и ножниц рядом с собой. Со временем все, кто начинал со мной снимать кино, пошли своей дорогой, каждый к своей мечте. Так что я должен снова начать один, как и много лет назад. Это хорошо. Я снова чувствую брошенный мне вызов и с готовностью поворачиваюсь к нему, как ягуар на вершине дерева, готовящийся к прыжку…
Друзья, это были выдержки из интервью-автобиографии Раджа Капура, которое он дал в 1957 году.
Мила — Bollywoodtime
