Cиддхартх Cурьянарайян не оставляет особо дружелюбного первого впечатления. Собственно, он не оставляет даже дружелюбного второго впечатления. Особенно с журналистами. Он кажется куда как более толерантным с остальным человечеством. Но нам надо к этому привыкнуть. И все вовсе не так плохо. Попытаетесь ограничить себя от отстраненного враждебного воздуха, который витает вокруг вас и особенно вашего диктофона – и все пойдет, как по маслу. И еще – он неплохо справляется как для человека, который ненавидит давать интервью. Читайте дальше, чтобы узнать – почему.

Ты вернулся после шокирующе длинного перерыва. Почему такая долгая отсрочка от хинди-фильмов?

После Rang De Basanti я отправился домой, в Хайдерабад. Я очень ясно понимал, что качество работы, которую я могу получить в Мумбаи, должно быть достаточно соблазнительным, чтобы оправдать возвращение. Я установил там основу. Она должна была чего-то стоить. Нечестно было бы говорить, что мне не предлагали хорошую работу. Я бы лучше сказал, я не был особенно восхищен тем, что мне предлагали. У меня два года ушло на то, чтобы найти фильм Striker.

Что по поводу Dilli 6 (прим.пер. – позже выпущен под названием Delhi 6 с Абишеком Баччаном в главной роли), про который ходили слухи, что тебе его предлагали, и Hook Ya Crook с Девидом Дхаваном (прим.пер. – сейчас должен выйти с Джоном Абрахамом в главной роли)

Ракеш Мехра под запись сказал, что никогда не рассматривал моей кандидатуры на роль в Dilli 6. Потому я не считаю нужным это комментировать дальше. Что касается Девида, мы с ним планировали фильм еще до Rang De Basanti. Он большой поклонник моей работы в телугу-кинематографе, потому что я делаю романтические комедии, и он тоже делает их лучше всего. Одно точно наверняка – Девид и я будем работать вместе. Между нами большая привязанность и профессиональное уважение. Люди думают, что у нас разница в мышлении, но все как раз наоборот. Мы должны были делать фильм в прошлом году, но не сложилось. Но он один из моих ближайших друзей в кинопроизводстве.

И как ты нашел Striker?

Чандан Арора и я около года вели разговор о том, чтобы снять фильм. Однажды, во время обычного разговора за чашечкой кофе, он упомянул предмет, который, согласно ему, нам нужно затронуть в фильме. Эта тема настолько заинтриговала меня, что я сказал, что этот фильм нам нужно делать сразу же. Вот так и появился Striker. И как-то все просто сложилось, и уже через четыре месяца мы смогли начать съемки. Фильм как бы написал себя сам, большая часть исследований для фильма была уже выполнена.

Принимая во внимание твою избирательность, что именно в фильме привлекло тебя?

Это будет моим самым обогащающим исполнением в эмоциональном плане. Striker – драматический биопик (прим.пер. – фильм, основанный на реальных событиях), действия которого разворачиваются в гетто Мумбая. В этом фильме есть игра в бильярд, но это фильм не о бильярде. Это даже не спортивный фильм. Учитывая, что у меня нет обширной фильмографии, я пока снялся только в девяти фильмах, это будет самая требовательная с точки зрения исполнения роль в моей карьере.
К тому же, это так восхитительно интересно – играть кого-то, кто не больше жизни. Он – реальный человек. Такого не часто встретишь в коммерческом кино. Сказав это, хочу заметить, что Striker – изумительно развлекательный фильм. Он не является жизненно абсолютистским. Есть огромная разница между кинематографической реальностью и реальностью нашей жизни. Но, я думаю, это и называется кинематографической свободой.

Как ты балансируешь между развлекательными «масала» в телугу-кинематографе и фильмами типа Rang De Basanti, Blood Brothers и теперь Striker?

Ответ на вопрос как раз содержится в вопросе, думаю, это слишком высокомерно использовать слова типа «бессмысленные» и «интеллигентные». Есть большая разница между тем, чтобы быть серьезным актером и сниматься в серьезном кино. Потому что многое из так называемого «серьезного кино», которое я видел в этой стране, манипулятивно до степени бесстыдства. Все по поводу «видите, я заставил их заплакать…» Некоторые кинопроизводители думают, что другие кинопроизводители – манипуляторы, но, в конечном счете, они сами делают еще более манипулятивное кино.
Баланс – это правильный ответ на вопрос. Для серьезного исполнения мне требуется быть в определенном настрое некоторое время, и чтобы выйти из него я избегаю серьезных ролей сразу после этого. Все вот настолько просто. Когда я делаю сложную драматическую роль, я сразу же пытаюсь сбалансировать её чем-то счастливым, типа любовной истории.

Насколько твои роли влияют на тебя, остаются в тебе? Не является ли твоя работа шизофренической в некотором смысле слова?

Конечно, она исключительно шизофренична. Если постоянно обращаться к самому темному углу своего разума, чтобы извлечь из него нового человека и плакать его слезами, сопереживать вместе с ним, он начинает довлеть над тобой через полгода. В кинематографе ты очень одинок. Как актер, я должен быть интровертом, как человек – я очень большой экстраверт, и в этом смысле мне надо вырываться из этого состояния.
Я встречал актеров, чьи множественные личности, которых они играют на экране, не влияют на них, но это их метод. В этом смысле они куда как более компетентные актеры, чем можно себе представить. Хотя говорить, что твое исполнение не влияет на тебя изнутри – это ложь. Если встаешь утром и идешь на работу, где ты становишься кем-то еще, то что останавливает тебя от того, чтобы принести кусочек этого «кого-то» в себе по дороге домой? Так кто же ты на самом деле? Вот почему семья и друзья так важны. Нужно полностью снять нанесенный глянец и стать тем, кем ты был до того, как стал актером.

У тебя бывают кризисы личности? Оттого что хочется быть и на Севере, и на Юге?

Я отказываюсь быть растянутым на кусочки. В своем последнем интервью Filmfare я говорил, что я всю жизнь прожил аутсайдером (прим.пер. – имеется ввиду, что Сиддхартх, тамилец по происхождению, снимается в телугу-кино, и в этом смысле он аутсайдер даже на Юге). Раньше меня волновало, что я «не принадлежу», но это же является моей козырной картой. Я аутсайдер и в телугу-, и в хинди-кинематографе, и это мне нормально подходит. Возьмите южных суперзвезд Камала Хасана, Раджниканта, Чирандживи, Венкатеша и Нагарджуну. Никто из них не видел поражения на домашних экранах, им поклонялись там. Если бы вы видели, насколько их там обожали, вы спросили бы «Какого черта вы пытались делать в Мумбаи?»

Как ты относишься к общему убеждению о том, что южные актеры перебираются на Север, когда их карьера уходит в никуда?

(Смеется) Мне нравится, что в некоторых интервью мне задают два противоположных вопроса. Первый – почему я не делал хинди-фильмов в течении двух лет, и другой предполагает, что я здесь оттого, что мне некуда идти. Последние мои три фильма на телугу собрали больше, чем большинство хинди-фильмов за последние пять лет. Телугу-кинематограф – самый большой коммерческий кинобизнес в этой стране, и не важно, сколько фильмов на хинди, английском или арабском я сделаю, в моей душе всегда будет мягкий уголок для телугу-аудитории. Дело не в деньгах, дело в аудитории, которую я могу назвать эксклюзивно моей. Я начинал в тамильском кино, перешел в телугу и потом попал в хинди-кино. Некоторые скажут, что это из-за возможностей, которые попадались мне на пути, и некоторые будут правы. Но мне хочется думать, что это голод. Если люди думаю, (что такой переход в моей карьере свидетельствует о том,) что хинди-кинематограф превыше телугу-кино, они могут думать так и дальше, но когда я сделаю хинди-кино, а потом бенгали-кино, то им тогда придется признать, что бенгали превыше хинди.

Тебя раздражает, когда люди видят в тебе новичка, борющегося за место под солнцем, не имея представления о твоем успехе на Юге?

Бывало, ко мне подходили люди со словами «Все хорошо, не волнуйся, после Rang De Basanti у всех появился шанс, а у тебя нет. Но ты не волнуйся, Сай-Баба обо всем позаботится» (прим.пер. – полагаю, здесь имеется ввиду Сатья Сай-Баба, имеющий статус святого гуру в Индии). Проблема в том, что образованные выпускники здесь не пользуются доступом к Интернету так, как должны были бы. У них нет понимания того, какой замечательный кинематограф существует по ту сторону гор Виндхья (прим.пер. – горный массив в центральной Индии, разделяющий Индию на северную и южную части)
Сказать кому-то вроде меня, что я ничем не занимался после Rang De…? Да неужто?!

Вернемся к Rang De Basanti, почему ты исчез после фильма, когда вокруг тебя было много шумихи и ты был весь такой великий?

У меня есть правило. Меня никогда нет поблизости после релизов моих фильмов. Я люблю исчезать. Еще и потому, что шумиха после выхода фильма в индийском кинематографе просто пугает. Кинематограф тяготеет к самовлюблению и начинает говорить себе «О, мы сделали такой замечательный фильм, и это величайшее достижение всех времен и народов». Такое случилось пока с четырьмя из моих фильмов. По какой-то таинственной причине, пока фильм в производстве, шумят по поводу того, что он провалится. Но когда он выходит на экраны и становится «священной правдой», то ты кажешься более умным, чем весь остальной мир, потому что ты участвовал в создании этого фильма. Мне не понравилась эта часть Rang De Basanti. Что-то в успехе Rang De… заставило всех извне думать, что все вовлеченные в создание фильма были гениями. Шумиха стала настолько фанатичной, что стало считаться неинтеллигентным — не любить Rang De… Если вам не нравился фильм, то на вас вешали ярлык плохого вкуса и отсутствия патриотических чувств. Какая чушь. Если фильм не способствует свободному выражению своего мнения, то какой в нем был смысл? Но это не была вина кинематографистов, это просто случилось с аудиторией. (Делает паузу)

Продолжай…

Недавно такое же случилось с Taare Zameen Par. Если вам не понравился фильм, то либо у вас не было матери, или вы пришелец с другой планеты. Почему мы стали такими нетерпимыми? Думаю, самая большая проблема в том, что мы только изредка делаем хорошие фильмы. Большую часть времени мы только стараемся их сделать. Потому, когда получается действительно хороший фильм, мы переполнены восторгом по этому поводу.

Ты снялся у режиссера Вишала Бхардваджа в фильме Blood Brothers, который был частью кампании по поводу ВИЧ. Почему мы еще не видели этого фильма?

Я был в восторге от работы в фильме Blood Brothers. Я работал с Вишалом, Панкаджем Капуром и Паваном Мальхотрой… Это хорошая часть.
(С другой стороны) Если бы я знал, что Blood brothers окажутся в их теперешней ситуации, я бы не отдал им 10 дней своей жизни. Фильм был сделан с определенной идеей, люди должны были увидеть его, но никто не увидел. И под «людьми» я не имею ввиду широкие массы. Его могли просто показать общественным организациям, как ориентационную программу для добровольцев. Я бы дал им хорошее понимание того направления, в котором они работают. Но вся шумиха качалась только того факта, что Вишал Бхардвадж, Сантош Сиван, Мира Наир и целая группа актеров сделали серию короткометражных фильмов. Говорили больше о том, какой актер отказался от роли в фильме, или какой актер не захотел играть роль гомосексуалиста в Индии. Очень безответственно со стороны СМИ не поинтересоваться тем фактом, почему эти фильмы не были показаны публике. Как актер, я был чрезвычайно разочарован. Вишал Бхардвадж вложил сердце и душу в этот фильм, Сантош Сиван сделал замечательное кино и что же мы имеем на выходе? Больше людей знают Вишала Бхардвадж за его Beedi Jalaile (прим.пер. – песня из известного фильма Omkara, режиссером и композитором которого был Вишал Бхардвадж), чем за Blood Brothers, что нормально, потому что первое развлекательное, а второе – образовательное. Но идея всей серии была в том, чтобы развлекать, образовывая, и она была абсолютно потеряна.

Тебе не особенно нравятся СМИ, не так ли? Тебе нравится быть отшельником? Так почему ты заговорил сейчас? Как раз когда выходит твой фильм.

Идея в том, что когда мне есть, что сказать, то я должен это своим поклонникам, и медиа – это способ достичь их. Но в отсутствии этого предмета для разговора – а) мне не о чем говорить, б) ни у кого нет такого права – пользоваться моим временем просто для того, чтобы узнать, чем я занимаюсь в эти промежутки времени. И не то, чтобы я использую прессу только для продвижения своих фильмов. Что нужно СМИ от меня, и что нужно мне от СМИ, чтобы достичь своих поклонников – я использую этот специфический замкнутый круг. Мне не нужно использовать СМИ ни для чего другого, и я также не думаю, что СМИ должны хотеть использовать меня более этого объема.

Ты не чувствуешь необходимости использовать свой звездный статус для чего-либо?

После Rang De Basanti многие люди предположили, что я, являясь частью этого фильма, имею мнение по всем мировым вопросам. И мой ответ был а) да, у меня есть мнение, б) и оно вас никак не касается, и) и я не хочу им делиться. Есть достаточно людей, которые считают свое мнение достаточно важным, их желание поделиться им приветствуется. Я – не один из этих людей.

У тебя есть друзья в кинематографе?

Нет. Это было предельно ясным для меня, что мои друзья не будут из кинопроизводства. Кино – это такая замечательная профессия, ты работаешь на износ от рассвета до заката. И люди, которые работают с такой страстью и силой, автоматически становятся твоими друзьями, братьями, сестрами на этот период времени. Как только глянец сходит, и я уже не работаю с ними, я предпочитаю делить свою жизнь с другими людьми. У меня действительно есть несколько друзей (в кино), с которыми я общаюсь, время от времени, но это и все.

Тебя связывали с Сохой Али Хан еще совсем недавно. Комментарии?

Технически, меня связывали, окружали слухами о романе или даже свадьбе со всеми девятью моими партнершами. Потому я задолжал объяснение относительно каждой из них. Мои поклонники на юге слышат о всех моих «романах», моя мумбайская аудитория услышала только об одном. Если у моих поклонников есть вопросы о моих фильмах, то я буду очень рад на них ответить, потому что это их право – знать. Они платят за это право стоимостью входного билета в кинотеатр. Но что касается моей личной жизни, то еще с 15 лет у меня есть правило – я обсуждаю свою личную жизнь с теми, чья личная жизнь интересует меня. И поскольку я не заинтересован сведениями о том, чем занимаются мои поклонники дома, или с кем они этим занимаются, то ничего не буду рассказывать и о себе.

Так ты не скажешь, что вы с Сохой «просто друзья»? Недавно вас вместе видели на каком-то концерте…

Мне не нужно никак определять статус Сохи. Мне даже не надо упоминать имя Сохи, потому что это интервью о моем фильме и моей карьере, а её интервью должно быть о её фильмах и её карьере. Я не думаю, что мы обязаны делиться еще чем-то со всем миром. Я не смогу абсолютно точно предсказать следующие 20 лет своей жизни, но если где-то просочится информация о моей личной жизни – это нормально. Но я не собираюсь оправдывать своими комментариями все, что обо мне пишут или говорят. Я думаю, мы живем во времена очень активных журналистов, где вся информация подается на блюдечке с голубой каемочкой. Людей должны волновать более важные вопросы, касающиеся их повседневной жизни, как то цены на бензин или исчезающая пристойность индийских папарацци. Я пошел посмотреть выступление троих величайших ныне живущих музыкантов – и единственное, что заметили присутствующие там писаки, это был я. Печально.

Перевод — @ksana
За информацию о фильме спасибо Юлии Катран

Похожие записи:

12 крупных откровений в мемуарах Приянки Чопры, которые позволяют немного заглянуть в ее жизнь Шабана Азми вспоминает Шаши Капура в день его рождения 34 года без Раджа Капура. Воспоминания Притхвираджа Капура о сыне (старое интервью)