http://de.youtube.com/watch?v=O-6mRfhp240&feature=related

Нет ничего «ракетостроительного» в игре актера… (прим.пер. — есть такое устойчивое выражение в английском «Это же не наука по ракетостроению», что-то типа нашего «это не мудрено»)

Когда я был молод, я начал с того, что верил в то, что я — лучший. Я говорил «Я могу изменить мир своей игрой». Потом я стал менее глупым, более образованным, менее тупым (прим.пер. — к сожалению, именно так это переводится). И я понял, что ничего особенного я не делаю, нет ничего ракетостроительного в игре актёра. Потом я стал большой звездой. И теперь я могу помпезно заявить «Не обязательно давать мне хорошую роль, дайте мне роль — и я сделаю её хорошей». Т.е. я очень уверен в своей технике, потому что, как говорится, я знаю свои реплики и не спотыкаюсь о мебель. В этих двух аспектах я очень хорош! Собственно, одни из лучших режиссёров этой страны, когда хотят сделать мне комплимент, они не говорят об эмоциональности моей игры, они говорят «Он цельно играет, если он сделал один жест однажды (прим.пер. — проводит рукой по волосам), то он может повторить его 100 раз точно так же». Так что я не обманываю себя, думая, что я хороший актёр. Нет. Нет такого понятия как «хороший актёр», понятия «великий актёр». Потому что нельзя так уверенно говорить… Потому что каждый раз это новый проект, новые реплики, персонажи относительно новые, т.е. как можно просто так заявить «Этот человек — хороший актёр!»? Всегда должна быть оценка «Сыграл ли он это хорошо? А это? А то?». Т.е.нельзя утверждать на постоянной основе, что он или она — хороши актёры. Я думаю, что нет такого понятия как «хороший актёр», мы просто что-то говорим, что-то делаем, и иногда получается хорошо… Да, через 17 лет, если бы у меня была плохая техника и я бы все ещё спотыкался о мебель — тогда я глупец. Так что я не спотыкаюсь о мебель, я помню свои реплики — это меньше, что я могу сделать за те деньги, которые мне платят за игру в фильмах. Но кроме этого, я не мэтр в актёрстве, я странный актёр, я полагаю — я думаю о том, чего не может быть — и делаю это.

http://de.youtube.com/watch?v=xMrzVMkadDs

Хочу развенчать мифы о том, что я делаю…

В моей игре нет тайны, я не изучаю свою игру, в моей игре нет никаких секретов… Я хочу развенчать мифы о том, что я делаю. Я делаю только то, что говорю свои реплики, и надеюсь… Я также верю, что нет «правильного» и «неправильного» в игре актёра — ты просто говоришь что-то, и многие люди реагируют «это неплохо, неплохо», или режиссёр скажет «это неплохо, неплохо»… Иногда я снимаю сцену и думаю «Нет, это неправильно», а режиссёр говорит «хорошо», и я «Если он считает, что все хорошо, то, должно быть, так и есть. Кто я такой, чтобы это решать?» Потому я просто расслабляюсь по этому поводу. Я очень свободно отношусь к игре, очень просто… И с возрастом я хочу делать все меньше и меньше, и делать это более личным. Как я уже говорил, когда я был молодым и глупым, я делал все для внешнего мира, я хотел всем сказать»Смотрите, какой хороший я актёр!» Теперь я хочу сказать самому себе, каким прекрастным человеком я являюсь. Потому я делаю меньше фильмов, но по моим стандартам, как, например, ОШО — вы же видите, он аж там (прим.пер. — делает жест рукой выше уровня головы), такой это фильм! Или Chak De — он здесь (прим.пер. — жест на уровне сердца), потому что это такой фильм! Я наслаждаюсь игрой от фильма к фильму (прим.пер. — имеется в виду «в каждом из них»)… Я не могу сказать высокопарно: «Я открываю себя в каждом фильме, я выражаю свои скрытые эмоции…» Нет никакой таинственности в моей игре. Я считаю, что любой может играть, до тех пор, пока вы помните свои реплики и не спотыкаетесь о мебель.

http://de.youtube.com/watch?v=bOK6dpRtg8I

Трудоголик…

У меня есть болезнь — я трудоголик, и это как алкоголик — я просто не могу бросить. Я болел две недели, и чувствовал себя плохо, а от того, что не мог ходить на работу, чувствовал себя еще хуже. Если я сижу на одном месте, то это для меня стресс, не могу сидеть на одном месте, мне нужна хоть какая-нибудь работа. Знаете, моя жена и дети говорят мне «Ты работаешь 20 лет круглый сутки, зачем тебе это?» Не думаю, что мне нужны деньги, или жадность толкает меня к большей славе, в этом плане все хорошо, я могу делать один фильм в два года и быть счастливым тем, что получаю с этого. Но я не счастлив таким! Я всем говорю «Если я не на работе — я в депрессии» Может, это проклятие, или благословение, я не знаю. Возможно, когда я умру, Господь спросит «Ты работал?», а я «Да, много», а он «Черт, ты отправляешься в ад, я же не хотел, чтобы хоть кто-нибудь работал» или «Так ты работал? Это очень хорошо, я так и хотел — чтобы все работали». Т.е. что-то из этого будет правильным, но я все равно продолжаю работать. Я думаю, у меня есть этот страх, что в жизни осталось всего несколько дней, и их нужно наполнить многими делами, столько всего сделать, что не остается времени на саму жизнь, что-то в этом роде. Когда я не работаю, мне одиноко, грустно. Я не пью, я не философ, не поэт, потому не люблю одиночество, я ненавижу оставаться один. И ненавижу быть с людьми иногда, я несоциален, я чувствую себя очень странно с людьми. Потому в своей жизни я заменил общение с людьми общение с работой. Потому что, когда я работаю, там много людей, и с ними я могу общаться, потому что где-то там есть стена — я общаюсь с ними не социально, а через общую цель — работу. Я могу что-то обсуждать с ними, дружить с ними в тот период… многие мои коллеги по кинематографу жалуются «После окончания фильма ты с нами не говоришь!» И я не могу им объяснить «Мне больше нечего сказать. Я люблю вас, я скучаю по вам, но в понятии работы» Я восхищаюсь многими людьми, люблю многих людей как семью, но не могу поднять телефонную трубку и поговорить с ними, общаться с ними… Но когда мы работаем, я могу просто быть с ними. Не знаю, работа — это… Я заместил одиночество, депрессию и людей работой.

Перевод — @ksana
Поиск «шарукоманских» интересностей по Интернету — Gori