Любовь убивает

Репортёр всеиндийского радио Амар – неунывающий весельчак и любитель поболтать – оказался ночью на железнодорожной станции, где ждал прибытия поезда. Чтобы скоротать время, он затеял разговор со случайным знакомым, но порыв ветра сорвал с него чёрную шаль и открыл под ней удивительной красоты девушку с золотистой кожей и обрамляющими лицо чёрными как смоль локонами. Мегхна садится в поезд, а он с грустью отмечает: это была самая короткая история любви. Но им суждено встретиться вновь, и не раз. – Да что ты вообще знаешь обо мне? – вскричит девушка; ей станут неприятны настойчивые ухаживания Амара. – Ничего. Только то, что люблю тебя. Всем сердцем. Что мне в тебе не нравится? Этот маленький приплюснутый носик, эти глаза, в которых, сколько бы ни смотрел, ничего не вижу – тоже. А что я люблю в тебе? Твой маленький приплюснутый носик, твои глаза, в которых, сколько бы ни смотрел, ничего не вижу.

Рыдания сдавили горло, дыхание перехватило, вспоминания на время овладели её сознанием. Не сдерживайся, плачь, плачь, плачь. Но никого не было рядом с маленькой Мегхной, и об этом сказал ей любящий мужчина много лет спустя. Печальные глаза Мегхны скрывают годы притеснений, деревни-призраки, в которых дома населяют бродяга-ветер да своенравный дождь, где и спустя много лет бесстрастные камни отражают крики боли случайно выживших девочек; после того, что с ними сделали, они с радостью приняли бы смерть. Но вместо этого они присоединились к тренировочному лагерю, где дали клятву не пожалеть ни тела своего, ни жизни для того, чтобы принести смерть другим… «Око за око и мир ослепнет». Словам Отца нации их не учили; одно за другим, нападения на их деревни стирали сочувствие, а вместо него кровью писали в их душах «месть!» Режиссёр Мани Ратнам отправляется со своими персонажами в приграничные штаты, чтобы исследовать проблему терроризма, на свой манер отметить годовщину независимости и представить зрителям очередную интерпретацию извечной тематики. В ленте «Любовь с первого взгляда» он изображает любовь непрямую, изогнутую треугольником, и третья сторона в нём слишком многолика и безлична одновременно – агрессия, локальная война, грозящая потерять терпение и громко заявить о себе на всю страну. При этом поверить в одностороннюю любовь сложно, поскольку она проливается из сердца потоком света и, отражаясь от другого человека, возвращается, создавая иллюзию взаимности. Можно ли в данном случае говорить об односторонних чувствах Амара к Мегхне? Стоит ли считать, что она, избавившись от сомнений и страха, идя к одной цели, которую поставили перед ней, оставалась способна полюбить и хоть на минуту колебалась?

Изначально не ограничивая историю одним аспектом романтических чувств, но параллельно прорабатывая вторую линию – жертвы во имя торжества справедливости, чьё понятие, разумеется, истолковано превратно, режиссёр уделяет равное внимание двум линиям, попеременно выводя на передний план одну из них, но всегда прочно их связывая. Благодаря чему в финале, при всей предсказуемости, достигается высшая точка эмоционального напряжения, и сильное впечатление не даёт забыть пик чувства, соединившего двоих; становится совсем не важно, было ли оно взаимно. Кумулятивный темп постановки позволяет несколько нивелировать негативный эффект восприятия первой половины ленты, в которой конфликт лишь зарождается, чтобы в итоге жарким пламенем выжечь в памяти зрителя одну картину. Этой работой режиссёру не столько удалось примирить интересы недовольных северян и изнеженных комфортом столичных жителей или наглядно показать, как негуманна месть, сколько удалось затронуть сердца всех поклонников романтики любовью с первого взгляда, всем сердцем (Dil se), любовью, что попросит не прикасаться и взмолится «Не хочешь идти со мной – не ходи. Возьми меня с собой». Останется лишь уступить мольбе…