Недавно, мусульманские муфтии объявили Шакрукху фетву за его комментарии, опубликованные в СМИ, предположительно за то, что он якобы сказал, что пророк Мухаммед не является истинно исторической личностью. Кхан говорит, что его неправильно процитировали. За несколько месяцев до этого Кхан изменил название своего фильма «Парикмахер Биллу», так как парикмахеры Индии предположили, что такое название фильма несколько принижает профессиональную гордость этого ремесла. Но он говорит, что не позволит никаким ситуациям управлять своей жизнью.

«Я не думаю, что это очень интересно», рассказывал Кхан. «Я не хочу отрывать свое время от того, что мне нравится делать: сниматься в фильмах, производить фильмы или проводить время в интеллектуальных разговорах с образованными людьми. Смотреть фильмы. Проводить больше времени с моими детьми. Думать о сценариях и делать то, что я умею делать лучше всего».

Но нравится это ему или нет, таблоидам Болливуда эти скандалы нужны как воздух: смотрите, что было, когда Акшай Кумар разрешил своей жене Твинкл расстегнуть молнию на его джинсах на модном шоу в Лакнау (к чему это привело – к полицейскому участку) и смотрите, что случилось, когда Джайя Баччан позволила себе неосторожно оскорбить лагерь Thackeray в Мумбаи и отказалась говорить на языке Маратхи (хотя впоследствии она извинилась).

«Я не знаю, зачем они сделали то, что сделали. Я поступаю так, потому что мне нужно идти дальше и делать другие проекты, которые должны быть реализованы. Вам не понравился «Биллу»? Да ради Бога!»

«Когда я выхожу отсюда и там на улице стоят пятьсот человек, я поворачиваюсь к ним и какая-то девочка говорит мне: «Ты обидел меня». Я не буду спрашивать ее, почему. Я не буду говорить: «Что ты, черт возьми, говоришь?». Я только скажу ей: «Прости меня, если я тебя обидел. Я не знаю как, но мне очень жаль». И я пойду дальше».

«Когда бы люди мне ни говорили «Я люблю тебя», я не спрашиваю их, за что. Я просто говорю: «Спасибо». Понимаешь, у меня нет ни времени, ни права, ни стремления останавливаться. На самом деле, я нахожу это очень тягостным останавливаться и объяснять множеству людей свою точку зрения. Я становлюсь не контактным, когда мне навязывают обязанность объяснять вещи, не интересные и незначительные для меня».

«Скорость, с которой распространяются такого рода новости, также является проблемой», сказал он.

«Ушли в прошлое те дни, когда читая газету, ты верил всему, что там написано. Я ничего не имею против кого-либо. Вы, ребята (пресса), сейчас как UPS, как Fedex. Вам нужно добыть новость вовремя. Совершенно стерта та граница между индустрией развлечений и СМИ.»

«Когда я вижу, как освещают в печати и во всех СМИ печальные события, связанные с Майклом Джексоном, я тоже хочу все это видеть. Как это ни смешно, но я себя тоже ощущаю частью всего этого. Я хочу видеть как можно больше, правильно это или нет. Поэтому, я также ощущаю свою вину.»

«Вот такой сейчас весь мир. Я понимаю, что когда все это случается, все превращается для всех в забаву. Так давайте, продолжайте все это. А я не могу забавляться, на это у меня нет времени, я должен делать вещи, которые являются более важными сегодня. Это не означает, что я отступил. Ну а если люди думают: «Он испугался», пусть будет так».

«В эти дни, когда я встречаюсь с людьми, я думаю, что вместо того, чтобы говорить им «Привет», я должен сказать «Мне очень жаль, простите меня, я сожалею», говорит Кхан, улыбаясь.

В фильме «Меня зовут Кхан» Шакрукх Кхан играет индийца-мусульманина, страдающего синдромом Аспергера, оказавший поддержку, а затем влюбившийся в Мандиру (в исполнении Каджол), индианку, мать-одиночку, живущую в Сан-Франциско. Их отношения достигают критической кульминации, когда происходят террористические акты 11 сентября 2001 года, и Кхан решился пересечь США и встретиться с президентом, чтобы сказать ему, что он не террорист.
Зрители хотят видеть возрождение пары Каджол – Шакрукх после восьмилетнего перерыва с тех пор, как они с нимались в фильме Яша Джохара «И в печали и в радости». Но сам Шакрукх не может точно указать на что-то, что делает их такой особенной парой.

«Между нами совсем нет никакой химии. Это – неправильное употребление этого термина», говорит Шакрукх. «Мы смеемся над этим все время. Я не понимаю, что означает «химия». Ни Каджол. Ни Каран. До тех пор пока у вас не будет физической близости, вы не сможете понять, что означает химия. И я не сплю ни с одной из своих партнерш».

«Я иду на работу для того, чтобы работать, мы веселим друг друга. Я говорил об этом миллионы раз. Я думаю, что «химия»- это термин, привнесенный к нам откуда-то извне – как это смотрится на экране. Я возможно об этом и не знаю, так на экране — я. Когда я вижу себя и Каджол на экране, я просто вижу, что мы отработали более профессионально тогда, когда снимались, но это не выглядит так классно на экране».

Но он добавляет: «Иногда, я кричу на нее, потому, что она моложе меня. Я страшно злюсь на нее. Если бы вы видели нас на съемках вместе, то ни за что в жизни не нашли бы никакой химии между нами».

Так же как и Кхан, Каджол и Каран держат в напряжении зрителей, заставляя тех ждать тот самый фильм, который им (зрителям) определенно нужен. Но Кхан не проявляет интереса к этому, а в действительности, с нетерпением ждет новых, более зрелых совокупных усилий между ними тремя- двумя актерами и режиссером фильма.

«Мне нравится работать с Каджол и с Караном. Я снялся в 65 фильмах, и не каждый из них оправдал ожидания зрителей. Весь смысл действия в том, что я буду делать что-то и буду уверен в том, что это понравится людям».

«Почему бы нам не собраться на 15 лет позже и не создать еще раз такой фильм как «Kuch Kuch Hota Hai»? Вы должны поверить нам, что мы повзрослели и выросли из того, что мы раньше делали».

«Конечно, то что сейчас снимается, не «Kuch Kuch Hota Hai». В том фильме снимались люди значительно моложе нас и выглядящие намного лучше. Мы сделали такие фильмы как «Kabhi Khushi Kabhie Gham», «Kuch Kuch» и «Dilwale Dulhaniya Le Jayenge». В них была такая естественная и правильная любовная лексика».
«В новом фильме будет много любви. Я снимаюсь только в таких фильмах, где есть история любви, даже в «Доне» была любовная линия».

Кхан работал с автором сценария Shibani Bathija для усиления роли Ризвана Кхана. «Герой, которого я играю, страдает синдромом Аспергера, легкой формой аутизма», говорит он.

«Я изучил много материалов об этом заболевании, встречался со многими людьми и прочитал целую кучу книг об этом. Когда я был молод и работал в театре, мне приходилось работать с детьми, страдающими аутизмом…»

«Я всегда хотел создать такой характер — и это не от любопытства, — Я всегда хотел хорошо поднапрячься и постараться понять, как может этот разум работать, когда он думает, он работает немного по – другому, нежели мой и твой. Только потому, что мы не понимаем что-то в них, не может означать, что они не нужны. Я могу нажить себе неприятности, сказав сейчас то, что думаю, но я думаю о синдроме Аспергера и аутизме как о возможности нашего дальнейшего развития. Человеческий разум становится подвластен только законам логики, менее страстным, менее эмоциональным».

В фильме еще также показывается, как это быть мусульманином и жить в Америке. «Фильм о взаимоотношениях между Западным миром и Исламом, и как все изменилось за несколько последних лет», говорит Кхан, «Это история одной семьи, и как она изменилась после событий 9/11, мы говорим об этом последовательно и беспристрастно».

«Было очень важно сыграть такого парня, и особенно это было важно для меня, как для мусульманина. Я много знаю об этом, потому что я тоже ощущал такие моменты иногда и в своей жизни, и я старался использовать мои знания. Мне пригодились те знания об Исламе, которые я получил в детстве. Это очень значимый фильм, и я надеюсь, что люди поймут его и он им понравится.

Хотя Шакрукх в состоянии принимать участие лично в сценах с трюками, и выступать на различных мероприятиях, таких, как то, которое он посетил в Сан-Хосе, его старая травма плеча и февральская операция, предполагают, что он на время должен поменьше исполнять самостоятельно трюки и сократить танцевальные номера.

Но Кхан жаждет начать работу как можно быстрее в «Ra1», фильм о супергерое, режиссером которого будет Анубхав Синха, в самом дорогом индийском фильме, как об этом уже говорят.

«Я хочу сделать этот фильм, и я хочу уже начать эту работу. Прашант (сопродюсер фильма «Меня зовут Кхан») в этом фильме будет продюсером, и я в течение многих месяцев не даю ему покоя здесь. Часть фильма будет сниматься здесь. Это особенный фильм для меня. Я хочу все поставить на этот фильм и работать с энтузиазмом. Я хочу посвятить этот фильм моим детям».

«Я всегда хотел сняться в фильме о супергерое, но у меня никогда не было тех необходимых шести кубиков мышц, но теперь, когда я сделал себя таким, я хочу сыграть его роль. Это не анимационный фильм, как думают многие, и мне бы хотелось разъяснить это людям. Это настоящий боевик».

«Я был в состоянии легкой депрессии по поводу моей операции, так как для меня сниматься в фильме Фары Кхан «С Новым годом», «Дон-2» или «Ra1″ означает, что я должен быть физически тренированным для исполнения трюков и танцев самому, и я понимаю, что это не может произойти раньше октября или ноября этого года. Есть три фильма, в которых я хочу начать сниматься, как только мне станет лучше».

Еще, еще, и еще: Кхан, быстро и энергично говорящий, похожий на изголодавшего по хорошим ролям молодого актера, а не на успешную суперзвезду.

«Я не работаю для будущего потомства или процветания. Я работаю потому, что я хочу работать», говорит он. «Я только надеюсь, что мои дети получат хороший опыт из того, который приобретен мною, а не из тех нехороших историй, которые я совершил когда-либо. Хотелось бы надеяться, что моя жизнь будет счастливой, и я буду здоров. Я говорю своим детям: запомните меня как того человека, который очень старался».

Источник
Перевод — Saule

Похожие записи:

Вспоминая легенду: Риши Капур