Сунил Датт. Прошел огонь, воду и медные трубы и остался человеком
Сунил Датт был звездой, которая не позволила звездной пыли осесть на нем. Звездность была всего лишь второстепенным сюжетом в сценарии его жизни. Он был в первую очередь мужчиной, который всегда стремился помочь, исцелить, посочувствовать другим.
Любовь всегда двигала его вперед, даже в моменты утрат. Пережив ужасный раздел страны, а потом потерю любимой жены, Сунил не стал страдать от боли. Вместо этого он основал фонд, чтобы помогать тем, кто болен раком. Когда его единственный сын столкнулся с зависимостью и законом, Датт был якорем, который удерживал Санджая на плаву.
Актер посвятил свою жизнь в служении другим. «Болезни и страдания не имеют религии и национальности. Моя работа касается всего человечества», — сказал он. Во времена, когда слава и известность измерялись количеством телохранителей, у Сунила Датта их не было. Вместо этого его охраняла добрая воля.
В нашей сегодняшней статье дочь и политик Прия Датт с любовью вспоминает отца Сунила Датта.
Папа родился 6 июня 1929 года в Джелуме, Пакистан, в богатой семье землевладельцев. Он рано потерял отца, а будучи подростком пережил ужасный раздел страны. В тот день его не было дома. Друг его отца — мусульманин Якуб, помог папиной матери, его сестре Рани и брату Сому сесть на поезд в Индию. Папа искал их в каждом лагере беженцев. Это было все равно, что найти иголку в стоге сена. Но однажды он все же нашел своих родных, представляете? Раздел не ожесточил его. Папа понял, что трагедия и потери были с обеих сторон.
Папа приехал в Мумбаи, чтобы получить образование. Он поступил в колледж, но параллельно подрабатывал случайными заработками. Был радиоведущим на радио «Цейлон» и даже входил в состав инженерного подразделения, где регистрировал пробег автобусов. После окончания учебы он перешел в кино и дебютировал в фильме «Железнодорожная платформа» (1955).
Еще до того, как папа стал актером, он был большим поклонником моей матери Наргис. Во время учебы в колледже он бесконечно ждал возле маминого дома только чтобы мельком увидеть, как она уезжает в своей машине. Конечно, журналисты много писали о том, как папа спас маму при пожаре на съемках «Матери Индии».
Но папа всегда говорил: «Я бы спас любого другого на ее месте. Я влюбился в женщину, которой она была». В конце концов, в 1958 году они поженились.
Конечно, мы видели, как они очень любят друг друга и даже ссорятся. Их ссоры были забавными, так как нам приходилось принимать чью-либо сторону. Но когда примерно в 1979 году у мамы обнаружили рак поджелудочной железы и она была госпитализирована в США, самоотверженность отца была поразительной.
Он совсем забыл про себя. У него не было ни чувства голода, ни чувства сна. Он думал только о маме и долгое время жил на одном кофе и сигаретах. Мы готовили ему блюда, стали по очереди бывать с мамой в больнице. Но папа не хотел оставлять маму ни на минуту. Он садился рядом с ней и разговаривал с ней, даже когда она была в коме.
Видя такую преданность жене, мы интуитивно увеличили свои ожидания в отношении наших супругов (Намрата замужем за актером Кумаром Гауравом, а Прия — за бизнесменом Оуэном Ронконом). Планка была установлена слишком высоко. Потом мы поняли, что таких, как папа, быть не может.
Мама скончалась 2 мая 1981 года. Намрата, которой было около 18 лет, слишком рано повзрослела. Остаться с упрямой сестрой-подростком и братом, который был на пике своей наркозависимости, было нелегко. Намрата всегда была за кадром, поэтому люди не знали, сколько она внесла в семью.
Сначала папа получал письма от женщин, которые ему писали: «Я хочу выйти за тебя замуж» и «Я буду заботиться о твоих детях». Я ужасно ревновала и говорила папе, что он не посмеет снова жениться. Он всегда говорил: «Где я смогу найти такую женщину, как твоя мать?»
Гораздо позже я поняла, насколько одиноким он был. Было так много вещей, которыми он не мог поделиться с нами. Однажды мы сказали ему: «Папа, если тебе кто-то нравится — женись». Это был неловкий момент. Он засмеялся и сказал: «Я не нашел никого похожего на твою мать. Так что этого не произойдет».
Я никогда не видела более выносливого человека, чем мой отец. Он никогда не опускал руки. Я видела его сломленным, но все же смелым. Будь то болезнь моей матери или реабилитация и заключение моего брата. Когда Санджаю предстояло пройти реабилитацию от наркозависимости, папа начал изучать эту болезнь. Он понял, что Санджаю требуется медицинская помощь. Но желание отказаться от этого должно было исходить от самого Санджая. После многих неудачных попыток и просьб, Санджай сам попросил папу о помощи.
Во время тюремного заключения Санджая папа иногда винил себя и задавался вопросом — неужели всему виной его политическая деятельность? Он часто сидел у тюрьмы на скамейке, надеясь мельком увидеть своего сына. Было ужасно видеть, как такой сильный человек становится таким беспомощным.
Ложь о Санджае распространялась каждый день. Мы с Намратой хотели всех расстрелять, так как были очень злы! Но папа предупредил нас, сказав: «Чем больше вы будете говорить, тем больше причините ему вреда». Это был большой урок для меня. Тогда я еще не знала, что однажды стану участвовать в общественной жизни.
Как сохранять хладнокровие, как подходить к делу, как сдерживаться и, прежде всего, не поддаваться влиянию того, что пишут о твоей семье или о тебе… — это были ключевые моменты, которые я переняла от папы.
Честно говоря, мой отец не хотел, чтобы я занималась политикой. Я участвовала только в его деятельности по социальному обеспечению и Фонде Наргис Датт. Но судьба распорядилась иначе.
Мы с мужем Оуэном поужинали с папой вечером 24 мая 2005 года. Папа собирал свои «предметы коллекционирования» для переезда в новую квартиру. Он сохранил бесчисленное количество сувениров на протяжении многих лет. Например, чек на первое купленное им радио, чек об оплате обучения в школе… В тот вечер он сказал мне: «Когда я перееду в новый дом, я устрою вечеринку и приглашу всех — друзей, врагов, людей, с которыми у меня были разногласия… и начну жизнь заново, с чистого листа».
По иронии судьбы, он скончался во сне в ту ночь, 25 мая 2005 года. На его похоронах в новом доме присутствовали все… его друзья, его враги… Желание сбылось, только непредвиденным образом.
Мила — Bollywoodtime
Роки Хинандани написал(а):
правду сказать, такого размера проблем с наркотиками не имел никто из звезд первой величины. Фардин Кхан тот же похоже увяз глубже, но он никогда не был суперзвездой
Везде, где бы не появлялось имя Санджая Датта, упоминается о его проблемах с наркотиками. Такое впечатление, что он один во всей Индии их имел.