Потеря матери, начало карьеры и первая любовь прошли в забвении. Санджай Датт
Драмы в жизни Санджая Датта было намного больше, чем в любом индийском фильме. Он родился в известной семье. Мама Наргис уже к 18 годам стала звездой Болливуда. Папа Сунил Датт был редким джентльменом в киноиндустрии, а позже одним из немногих политиков, которых уважали за честность и порядочность.
Санджу был первым и единственным мальчиком в семье, позже родились сестры. Его баловали и носили на руках и вырос он настолько непослушным и трудным ребенком, что Сунил Датт принял решение отправить его на учебу в интернат, хотя Наргис очень этого не хотела. В интернате Санджай впервые попробовал спиртное и наркотики.
Позже в своих интервью он откровенно рассказывал, как довольно быстро «подсел» на тяжелые вещества и уже не мог без них обходиться. Вернувшись домой, он уже был зависим. Родители, конечно, видели странное поведение сына.
Он мог заснуть за обеденным столом, часами сидел взаперти в своей комнате, слишком поздно ложился спать, плохо ел и общался со странными людьми. Но Сунил и Наргис даже подумать не могли, что все настолько серьезно.
Хотя дочь актеров, Прия Датт, рассказывала в одном из своих интервью, что Наргис, вероятно, знала, что Санджай принимает наркотики задолго до того, как об этом узнал Сунил. Она пыталась справиться с ситуацией самостоятельно, чтобы избежать столкновения между отцом и сыном.
Санджай плохо учился в колледже и просто слонялся по дому. Он проявлял небольшой интерес к тому, чтобы стать кинозвездой. Так что родители решили направлять его в этом плане. Они заставили его брать уроки актерского мастерства, танцев и других необходимых для артиста навыков. Они заставили его пройти кинопробу и показали видео друзьям, которые были единодушны в своих похвалах и восторгах.
Санджай действительно хорошо смотрелся перед камерой. Он с малых лет фотографировался, знал, как держаться на публике и был уверен в себе. Его не считали по-настоящему красивым, но от него невозможно было отвести взгляд. И он был сыном Сунила Датта и Наргис.
Люди доверяли ему, потому что доверяли его родителям. Продюсеры, не колеблясь, подписали его в фильм «Рокки». Если Сунил сказал, что с сыном все в порядке, значит, так и было.
На съемках Санджай познакомился со своей партнершей Тиной Муним и у них завязались отношения. Оба были очень молоды, романтичны и невинны, но демоны Датта все больше пожирали его изнутри. Ходили слухи о его поездках на охоту, где он забивал животных до смерти. О его гневных драках, начавшихся из ничего. О его огромной коллекции оружия. На самом деле он не был счастливым молодым человеком.
Исследования ученых доказали, что зависимые люди буквально теряют способность что-либо чувствовать. Их дофаминовые центры (которые контролируют радость) отключаются. К счастью, их можно снова «включить», но на это уходит ооооочень много времени и сил. В 1981 году, когда должен был выйти дебютный фильм Санджая, у его матери Наргис обнаружили рак.
Сунил немедленно организовал ее лечение в Нью-Йорке и улетел с ней, а Санджу приехал позже вместе со своими сестрами. В этой поездке, ответственной за двух подростков, которые летели к умирающей матери, у Датта была только одна мысль: как достать наркотики в Америке?
Он не был уверен, что у него это получится, поэтому на всякий случай спрятал дозу в ботинке. Он рисковал не только своей жизнью, но и жизнью двух младших сестер, но ничего более важного, чем кайф для Санджая не было.
Он не помнит болезнь своей матери. Его сестры плакали, отец целыми днями ездил в храмы и молился за здоровье жены, часто возвращаясь в больницу. Санджай вроде бы был с ними, но не совсем. Он находился в собственном мире и казалось ничего не чувствовал.
Хотя нет. Один раз он все же почувствовал мучения, когда обнаружил, что из его комнаты пропал героин. Он знал, что его взял отец, и пошел к Сунилу, приказав вернуть дозу. Сунил, сломленный горем по жене, так и сделал.
Наргис стало легче, ей разрешили вернуться в Индию, как раз к выходу первого фильма Санджая. Санджу был взволнован, поклялся, что сделает все, что она хочет, как можно скорее: выдаст замуж своих сестер, сам станет большой звездой и вообще сделает все, что пожелает мама. Но наркотики не бросил.
Он даже не признался в своей зависимости, поклявшись жизнью своей матери, что у него нет проблем. На что Наргис, уже лежа на больничной койке, сказала мужу: «Он лжец. Не верь ему». Она любила его, но больше не была слепой.
Спустя время Наргис стало хуже. Выпуск фильма был перенесен в надежде, что она сможет посетить премьеру, но было уже слишком поздно. Наргис умерла всего за 5 дней до выхода «Рокки». Сестры Санджая снова одели ее в свадебное сари и Сунил помог подготовить тело.
Санджай был там, но не с ними. Он стоял сзади в наркотическом тумане, не осознавая, что происходит. Наргис похоронили рядом с любимой матерью. Но Санджай не помнит этого. Сунил был, по сути, одинок в своем горе.
Зависимость Санджая теперь была известна и принята семьей. Наргис умерла, Сунил был сломлен горем, а Санджай принимал наркотики. Он кололся, даже не пытаясь скрыть это от отца или сестер.
Тине это надоело, и она разорвала их отношения, в результате чего Санджу еще больше опускался на дно. В один прекрасный день соседи услышали выстрелы и выбежали, увидев рыдающего Санджая. Он цеплялся за колючую проволоку и кричал, почему все бросили его.
Сунил нашел Санджая в тюрьме. Он чувствовал унижение и стыд, но стоял на стороне сына. Тина Муним смогла уйти с большой душевной болью и начать жизнь заново. Стать Тиной Амбани — женой одного из самых влиятельных мужчин в мире и в целом счастливой.
Но Сунил Датт уйти не мог. Он любил своего сына и был ответственен за него. Как бы ему не было больно, он был рядом с Санджаем.
И, в конце концов, чудо случилось. Однажды Санджай проснулся, чувствуя себя голодным, и позвал слугу, чтобы тот принес ему завтрак. Слуга вошел, плача. Оказывается, Датт спал сутки и домочадцы были уверены, что он умрет.
Санджай посмотрел на себя в зеркало и понял, что они были правы. Он умрет, если не изменит свою жизнь. И тогда он пошел к отцу и попросил о помощи.
Продолжение следует…
Мила — Bollywoodtime