Заблудший патриотизм

Несмотря на то, что существование писем Ганди к Гитлеру подтверждено историческими фактами, доказательств того, что он их получил, что читал, нет.

Дорогой друг Будущий Зритель этой киноленты, знай, она оказала на меня сильное впечатление, только совсем не того свойства, которого я могла ожидать…

Война неслучайно наделена определением Мировая. Не секрет: любой крупный конфликт двух стран или же коалиций – прекрасный повод для разжигания многочисленных до тех пор тлевших региональных противоречий. Поэтому во время мировой войны помимо боёв главных противников, в других уголках мира люди также предпочитают принять участие в убийствах, провозглашают себя сторонниками той или иной страны, или же воюют за какие-то свои идеалы. Во время Второй мировой Япония решила «выяснить отношения» с Китаем, заодно и США не забыть. У Индии же в те годы, как, впрочем, и задолго до тех ужасных событий, был свой интерес: независимость от Великобритании. Эпоха «экстремиста» Бхагата Сингха прошла, он стал не более чем легендой. На смену его «политике действия» пришла «политика ненасилия» Мохандаса Карамчанда Ганди. Однако, логическое заключение «Враг нашего врага – наш друг» повлекло за собой участие в войне индийских солдат, выступавших на стороне Германии…

Первая мировая… Впервые испытавшая такое страшное поражение, гордая Германия была поставлена на колени, у неё отняли часть территории, от былого величия не осталось следа. Голод, разруха, упаднические настроения среди народа. Косые взгляды, мысли: Почему сосед-еврей живёт припеваючи, а я, коренной немец, голодаю? Нашёлся человек, он дал ответ.

Третий рейх… Начались зачистки, изгнание евреев, идеология «высшей расы». Полностью очистить Германию от евреев было не так просто: многие немцы состояли с ними в законном браке. В целом, гетто пополнялись с большой скоростью, а, когда места не осталось, плоть стали превращать в пепел (снег посреди лета, «Список Шиндлера»). Поощрялось доносительство. (Никто из оставшихся в живых доносчиков не признается в этом. От стыда ли?) Идеология проникла во все сферы, вплоть до образования: по нечеловеческим в своей сущности плакатам, наглядным пособиям детям объясняли существенную разницу между «истинными арийцами», «вторым и третьим сортом». Стены кукольных домиков были оклеены обоями, запечатлевшими картины благополучной жизни ребят из Гитлерюгенда. «Папа, я хотел выйти отсюда (из бункера), но дядя-солдат меня не выпустил». «Какой добрый, воспитанный ребёнок!», скажете Вы. «Сын Геббельса», скажут создатели данной ленты. А я им не поверю. Ангелочки, премилые детки. Не поверю. Пришибленные, зашуганные солдаты Советской армии на танке въезжают в Берлин. Не поверю. Гитлер – лишь картонный, мультяшный злодей, носится по бункеру туда-сюда, кричит, руками размахивает, забавно выходит из себя, в редких моментах плачет от осознания собственного бессилия. Не поверю. Отряд солдат в составе 6 человек преспокойно пускается в бега; они, безумцы, решают проложить себе путь домой в Индию. А генералы в донесениях Гитлеру сокрушаются: «Не можем организовать наступление, совсем не осталось солдат». И никакой политики борьбы с дезертирством? Не поверю. Геббельс читает Гитлеру донесение: «Конвой русских солдат изнасиловали 500 наших беззащитных женщин». Адольф живо реагирует на это зверство: «Я этого так не оставлю! Мы отомстим!» На пятом году войны он вдруг так сильно реагирует на, поверьте, пустяк для военного времени: изнасилование женщин?! Не поверю. Для чего нужен художественный вымысел, в который я не смогу поверить?

На всех постерах и в других промо-материалах присутствует упоминание имени Нехи Дхупии, её изображение в роли Евы Браун, и всё равно в фильме не избежать эффектного появления. Думаю, зрителю без большого просмотрового опыта в индийском кино это покажется незаметным. Но мне подобные моменты всегда бросаются в глаза: главная героиня или герой появляются всегда более-менее эффектно (в понимании создателей кинолент): некоторое время участвую в сцене, произносят реплики, но толком не видны. Яркий пример: пробуждение Зары («Вир и Зара»). В южноиндийском кино вообще зачастую грешат представлением героинь (реже героев) как бы по частям: косички, талия, маленькие ножки в браслетах… В своей первой сцене Ева Браун стоит к зрителю спиной: смотрится в зеркало. Эффектный разворот… О чудо, Неха Дхупия! На мой взгляд, слишком «индийский» традиционный приём в ленте на такую тему. О воплощении Нехой образа Евы до сих пор не могу с точностью сказать: либо Ева на самом деле была такой, какой эта актриса представила её, либо трактовка и исполнение Нехи Дхупии значительно опустили её до уровня пошлячки, уличной девки. Падать тоже можно с достоинством, хоть и с такой огромной высоты, но я этого не увидела.

«Я пришёл в армию во время Первой мировой войны, обычным солдатом. С тех ор прошло уже более 30 лет. Все мои действия, все решения я принимал с мыслью о процветании своего народа. Люди Германии придали мне сил жить, служить им и бороться за них. Я не хотел этой войны. Она была навязана нам. Я осознаю, что после моей смерти историки станут изображать меня кровожадным хищником. Мне представляется, что европейские страны распродают по частям, за это в ответе евреи. Я уже говорил, что эта война повлечёт за собой смерти миллионов мужчин, женщин и детей по всей Европе. Преступники останутся безнаказанными. Германию разделят на две половины, чтобы не позволить ей когда-либо снова гордо поднять голову. Хочу поблагодарить всех, кто оказывал мне поддержку. После своей смерти назначаю канцлером третьего рейха Доктора Геббельса. Ради моего народа погибаю, не желаю жить опозоренным». Ангел. Пастырь своего народа. Святой пророк, к тому же. Поистине, правитель, радеющий за благо народа. (Задумайтесь, о каком народе речь? О разобщённой горстке совершенно потерявшихся в идеологии людей?) Ккому принадлежит подобное «откровение» — понять не сложно.

Далее, на суд зрителя создатели картины представляют ряд сентиментальных сцен, цель присутствия которых в фильме, на мой взгляд, ясна: вызвать понимание, сочувствие. Детки Геббельса, мальчик с девочкой, сущие ангелочки – подбегают с просьбой разрешить «серьёзный спор» — бабочки зелёного или голубого цвета? Ах, невинные создания. Ева Браун в доверительном разговоре с подругой (я для себя не уяснила этот момент, возможно, это была её сестра?) делится грустью от неудовлетворённого желания нормальной семьи, детей. Фюрер заводит с ней разговор и удостаивает объяснения причины того, что так и не женился на ней: он всегда ставил свою Страну на первое место. Его преданная спутница жизни, Ева Браун заметно колеблется перед тем, как провозгласить свою готовность уйти из жизни вместе с любимым, при этом (снова, как любая женщина), даже в такой момент не забывает о кокетстве: просит омыть её лицо от крови, хочет даже после смерти, когда солдаты будут выносить её тело, выглядеть достойно. От нахлынувшего порыва чувств Адольф Гитлер предлагает Еве выйти за него. Внезапно он начинает всё больше трястись (от усталости, стоит полагать), передвигается, опираясь на руку Евы. На лице Магды Геббельс отражаются проходимые ею все муки ада в момент, когда она вынуждена умертвить собственных ни в чём не повинных (!) детей. На фоне печальные ноты и пропитанные человечностью слова: Война – страшный зверь. Она отнимает у матерей детей, оставляет в их глазах слёзы, лишь слёзы… Простите, у миллионов женщин детей не отняли, только Магда была вынуждена убить их своими руками?! Миллионы матерей не рыдали, видя, как их детей убивают как скот?! На мой вопрос «Зачем меня заставляют испытывать сочувствие к тем, кому, в силу своих убеждений, я сочувствовать не могу?!» ответа, пожалуй, нет.

Кроме по моему мнению исковерканной сущности, форма картины также в большой степени примечательна: намеренно приглушённые краски, тусклый свет как сцен в Бункере, так и всех прочих. Это служит нескольким целям: во-первых, пожалуй, по мнению создателей, приглушённые тона были призваны создать впечатление реальности представленных событий, в некоторой степени стирания границ с кадрами документальной хроники, а также снятия эффекта тёмного цвета кожи. Но мне стёртыми тусклыми тонами лента напомнила телепьесы прошлых лет: без их юмора, без таланта, но театральная, выверенная, бессодержательная. Местами кадры военной хроники были совершенно неуместны, тем более их сопровождение индийской патриотической песней.

Создатели фильма выражали желание наглядно, в параллелях, представить Гитлера и Ганди, ужас войны и красоту мира. Внезапный переход от слов Гитлера «Око за око» к Ганди «Око за око и мир ослепнет» — самый простой, наглядный, но несуразный способ провести параллель. На этом явные признаки параллелей заканчиваются, оставшиеся каждый зритель пусть отыскивает сам.

Ганди, почитаемый как Отец Нации, пишет Гитлеру: «Кругом все называют тебя монстром, но я отказываюсь в это верить, хотя некоторые твои поступки и нечеловечны». С философа и безгранично доброго человека взятки гладки, но слова Отца Нации спустя столько лет, пусть даже в художественном вымысле, который, тем не менее, священен присутствием в нём образа великого человека, могут показаться (страшно подумать) единственно верными.

Лента не лишена объективных и субъективных положительных черт:
1) Кино заставляет о многом задуматься, это уже неплохо;
2) Даже в раскрытии такой щекотливой темы индийские кинематографисты остались верны себе;
3) Hara Shwet Kesaria. Хоть пропитана несвойственным ей ура-патриотизмом, но, всё же, на слух воспринимается хорошо, как и все задорные пенджабские мотивы;
4) Пресловутая демократия, ради торжества сообразного с ней мнения необходимо взглянуть на одни и те же события с разных углов, знать взгляды разных людей.

Лента слишком индийская для затронутой темы: наивные, милые дети; индийские солдаты, марширующие на священный бой на стороне врага своего врага, напевают патриотически патриотичную песню; плюс ко всему, конкретные приёмы съёмок, подачи сцен типичны для индийского кино.

Во главе всех событий фильма стоит патриотизм, ИНДИЙСКИЙ ПАТРИОТИЗМ, гордость, жажда свободы для своей страны. Стоит посмотреть кино, чтобы самому в этом убедиться: всё подчинено одному, все кривые восходят к одной точке, только подобное представление мало связанных друг с другом сущностей могло быть смехотворным, если бы не было таким печальным.

Итогом, выводом картины «Дорогой друг Гитлер» для меня является вот что: не будь страшной войны, всеобщего замешательства, ослабленности Англии участием в боевых действиях, Ганди мог ещё долго проповедовать принципы отказа от насилия тёмным деревенским жителям – Индия продолжала бы оставаться во власти ненавистного колонизатора. Да, я позволила себе кощунство над Отцом Нации, значит, над всей индийской нацией. Почему же они позволяют себе кощунство над памятью миллионов людей?!