С тех пор, как стало известно об уходе из жизни актрисы Шридеви, нас засыпали информацией о ее кинокарьере, лучших фильмах, самых запоминающихся песнях, анализе ее уникального актерского стиля и так далее. В ее больших выразительных глазах можно было увидеть искорки и озорство, а уже через минуту — слезы. Такова была способность Шридеви мгновенно «переключаться» и выдавать разные эмоции. За пределами съемочной площадки она была невероятно застенчивой и тихой, но когда включалась камера, ее энергетика била ключом.

И в этом Шридеви навсегда останется загадкой. Как можно прожить две такие противоположные жизни? Великолепно исполнять комедийные роли, смеяться и быть душой компании, а затем внезапно превращаться в скрытную, молчаливую и мучительно застенчивую девушку за кадром? Шридеви была именно такой. Вероятно, это было связано с тем, что актерское мастерство она изучала с детства и не умела заниматься в жизни ничем, кроме как играть перед камерой.

Дебютировав в возрасте четырех лет, Шридеви сыграла несколько детских ролей в фильмах на тамильском, телугу, малаялам и каннада, а уже в 13 исполнила свою первую взрослую роль в тамильском фильме «Три узелка». Это, вероятно, объясняет, почему некоторые люди часто называют ее женщиной-ребенком. Она сохранила детское обаяние, возможно, потому, что у нее никогда не было обычного детства, потому что она не ходила в школу и вместо этого играла в кино.

Фильмы были жизнью Шридеви, ее детской площадкой и школой. Она как будто жила внутри своеобразного пузыря, и в нем процветала. Однако за кадром ее жизнь была несчастной. Журналистка Суприя Наир пишет: «Отношения Шридеви с женатыми коллегами по фильмам неизбежно были обречены. Родительский контроль над ее жизнью был очень жестким. Она не имела даже формального образования, никогда не принимала собственных решений и не умела ничего, кроме игры на сцене. Когда актриса не работала, она бесцельно бродила по дому, сжимая большую мягкую куклу, по сути, свой собственный образ».

Несмотря на огромную известность и успешный переход в Болливуд, личная жизнь Шридеви была полна домыслов и слухов. Ее «тайная свадьба» с суперзвездой Митхуном Чакраборти никогда не подтверждалась официально, но активно обсуждалась. А потом разразился еще больший скандал — ее связь с продюсером Бони Капуром, женатым мужчиной с двумя детьми.

Согласно изданию The Telegraph, тёща Бони, Сатти Шоури, узнав, что любовница глубоко беременна от ее зятя, подала иск против Бони за двоеженство, но ее дочь Мона не желала бороться и сделать частный вопрос публичным и согласилась на развод, попросив мать не раздувать скандал.

Мона Шоури осталась одна с двумя детьми (которым было 11 и 6 лет), и, по общему мнению, Бони практически не принимал никакой роли в их воспитании и взрослении. В 2012 году Мона скончалась от рака, всего за несколько месяцев до выхода дебютного фильма сына Арджуна «Мятежники любви». Арджун, которому тогда было 25 лет, долго не мог оправиться от потери матери и признался, что потерял себя.

После замужества казалось, что жизнь Шридеви наконец-то наладилась. Она ушла из кинематографа и сосредоточилась на создании и воспитании своей семьи, вдали от прожекторов, к которым привыкла с 4 лет. В интервью Шридеви сказала, что самой большой радостью в жизни было для нее материнство, а не актерская игра.

Показательно, что в своих фильмах-возвращениях «Инглиш-Винглиш» и «Мама» Шридеви исполнила роль матери. В обоих фильмах она играла сдержанно и очень зрело. Пожалуй, это был единственный раз в ее жизни, когда два ее мира сошлись красиво. Она смогла на экране показать себя такой, какой была за кадром — заботливой мамой двоих детей.

Однако трагедия заключается в том, что ее дочь Джанви, готовясь к дебюту, потеряла мать навсегда. Точно также, как Мона не смогла увидеть успех Арджуна, Шридеви не увидела фильмы Джанви. Многие увидели в этом карму, которая настигла актрису слишком рано.

Мила — Bollywoodtime