«… и тогда-то мне стало ясно, что пронзительно-безнадежный ужас состоит не в том, что ее нет рядом со мной, а в том, что голоса ее нет в этом хоре…» (В. Набоков)

Черный экран, тишина…

Свет…

Ашока сидит на холме. Вокруг трава, небо и… оглушающая пустота.
Глаза — зеркало души, а глаза Ашоки мертвы; он смотрит и не видит; его бьют, а он не чувствует. Его душа умерла вместе с мечтой о счастье, о любви. Можно находиться далеко от любимого человека, долго его не видеть, но знать, что он есть на этой земле, под этим небом.

Корваки потеряла своего Павана, не знала куда идти, где искать, но она знала, что он где-то есть, а значит есть и надежда. Надежда на будущее, на ТО, что еще можно обрести, пускай даже ценой лишений, страданий и одиночества. Больше всего она боялась, что Паван погиб, потому и смотрела так на раненных солдат на носилках.

Смерть — это конец всему. С ней не договоришься.

Ашока был лишен этой надежды. Он пережил самое страшное — ее (Корваки) больше нет под этим небом — сколько не ищи.

В смерти Ашока видел благо. Ему не дали умереть, но чтобы жить дальше, нужна была цель. Такая, которая затмила бы собой все. Такая, которая не давала бы думать и вспоминать. И Ашока нашел ее — ВЛАСТЬ.

Между властью и любовью можно было бы поставить знак равенства: и то, и другое захватывает человека полностью, вытесняя все остальное; и тому, и другому присущи страсть, полнота и яркость эмоций. Но как же по-разному это выражается!

Насколько любовь сделала Ашоку добрым, щедрым и терпимым, настолько же власть сделала его холодным, жестоким и бесчувственным.

Как мог ценить чужие жизни человек, которому не дорога была его собственная? И он прошел огнем и мечем, не щадя ни себя, ни других, завоевывая свою огромную империю…

Калинга.

Бой окончен. Вокруг горе и смерть. Поле усеяно трупами, и по этому полю мечется Ашока…

Судьба — злодейка! Именно теперь, когда он победил, достиг всего, чего хотел, Ашока услышал заветное имя — Корваки.

Она жива… Она была на поле боя во время битвы…

Его душа ожила — ожили и глаза. И что же они увидели? Трупы, смерть, кровь… И где-то среди всего этого ада, который создал Он сам, находится Она.

Ашока ищет, как безумный. Он со страхом и надеждой всматривается в мертвые женские лица. Жизнь не может так жестоко над ним посмеяться — отобрать Корваки второй раз, да еще его собственными руками.

И вот Она. Живая. Глаза ее светятся ненавистью. «Безжалостный!»,- кричит она ему.

Но Корваки любит Ашоку, а он готов на все, лишь бы она его простила. Все еще можно начать сначала…

Ария…

Смерть маленького принца навсегда встанет между ними.

Ашока понял, что каким бы Великим Императором он не стал, есть вещи, которые останутся ему неподвластны: жизнь и смерть. Первую невозможно вернуть, вторую — отвратить…

Замечательный фильм, прекрасная работа режиссера, все актеры достойны искреннего восхищения.

Особенно хочу выделить Карину — считаю это одной из ее лучших работ. До этого фильма искренне считала ее пустышкой, а тут такая сложная драматическая роль и так сыграна — не убавить, не прибавить. Молодец!

Конечно, нельзя не отметить работу мальчика, сыгравшего Арию. Настоящий маленький актер. Никакой наигранности — как будто жил в кадре.

Шахрукх… Я не знаю, что можно сказать, чтобы описать все мое восхищение этой его работой. Слова здесь, наверное, и не нужны — нужно просто смотреть.